Следственный контроль или налоговое расследование – от перестановки слагаемых суть не меняется

Шквал публикаций, комментариев и интервью в средствах массовой информации вызвало письмо ФНС РФ № ЕД-4-2/13650@ от 13 июля 2017 г. В письме содержатся методические рекомендации по установлению умысла в действиях налогоплательщика при проведении налоговых и процессуальных проверок, направленного на неуплату налогов (сборов). Документ действительно получился очень занимательный, как с точки зрения стиля его написания, так и с точки зрения перспектив применения на практике. А применять его действительно будут в полной мере все территориальные налоговые органы.

Первым и, пожалуй, самым важным обстоятельством является то, что рекомендации были разработаны ФНС совместно со Следственным комитетом, это, собственно, и определило их содержательную часть.

Практически в первых строках документа написана фраза, свидетельствующая о том, что теперь большая часть налоговых проверок, будет проходить с участием следственных органов. Так в пункте 1 методических рекомендаций сказано, что при привлечении к ответственности по ст. 122 НК РФ и квалификации действий налогоплательщиков, налоговые органы должны посоветоваться с сотрудниками следственных органов, предварительно передав им для ознакомления материалы проверки. Степень участия следственных органов, скорее всего, будет зависеть от масштабов выявленной возможной неуплаты налогов или сборов хозяйствующим субъектом. Но даже сам факт наличия данной рекомендации говорит о тотальном ужесточении контроля над бизнесом.

Читаем далее. Пункт 2 рекомендаций гласит, что если налоговыми органами доказано наличие умысла в неуплате налогов (сборов), то это влечет за собой не только увеличение штрафов, но «улучшает уголовно-правовую перспективу материалов». Таким образом, если сотрудники ФНС докажут наличие умысла в действиях налогоплательщика по неуплате налогов, то материалы налоговой проверки видимо по умолчанию будут передаваться в следственные органы с перспективой заведения уголовного дела на должностных лиц налогоплательщика.

Зная рвение налоговых органов в доказывании вины хозяйствующих субъектов не сложно предположить, что большая часть собранных ими в ходе проверки материалов ляжет на стол следственных органов. Также можно вполне обоснованно утверждать, что такие меры «налогового контроля», как выемка документов следственными органами и вызовы на допросы к ним станут в ближайшее время неотъемлемой частью налоговых проверок, и, как, следствие, особенностью работы российского бизнеса.

Третья «рекомендация», которая дана территориальным налоговым органам для установления субъективной стороны умысла налогоплательщика ставит во главу угла косвенные доказательства, ссылаясь на то, что прямые доказательства либо отсутствуют, либо являются ненадежными. При этом к прямым доказательствам, в том числе, отнесены видео- и аудиозаписи, а также результаты прослушивания телефонных и иных переговоров.

В связи с этим возникают два логичных вопроса. Во-первых, каким образом доказать умысел имея лишь косвенные доказательства вины налогоплательщика? Во-вторых, какое должностное лицо территориального налогового органа, и на каком правовом основании будет принимать решение о прослушивании телефонных разговоров налогоплательщика?! Станет ли прослушивание телефонных разговоров квалифицироваться как «другие формы налогового контроля», задекларированные в абз. 2 п. 1 ст. 82 НК РФ, пока непонятно. Ясно лишь, то, что государство в лице налоговых и следственных органов хочет знать все и про всех и желательно в денежном выражении.

Рекомендации не ограничиваются только методами следственных органов, которыми теперь следует пользоваться и налоговым органам. Пункт 8 документа советует должностным лицам ИФНС ориентироваться дословно «на стиль изложения, принятый при составлении обвинительных заключений в рамках уголовного процесса». И далее следует объяснение, что налоговые органы, исходя из практики, не уделяют должного внимания «яркой и однозначной интерпретации…деяния налогоплательщика как умышленного». Иными словами налоговые органы недостаточно убедительно обвиняют налогоплательщиков, по сравнению со следственными органами и им нужно это учесть и исправить.

Еще одна «особенность» рекомендаций, на которую однозначно следует обратить внимание – в качестве приложений к ним приведены перечни вопросов, которые подлежат обязательному!!! выяснению у руководителя и сотрудников налогоплательщика в рамках выяснения каким образом заключаются договоры и подбираются контрагенты. Здесь, что называется, комментарии излишни. С другой стороны, налогоплательщики могут уже сейчас сформировать ответы на поставленные вопросы, чтобы быть во всеоружии.

Обратил на себя внимание и последний пункт рекомендаций. В нем сказано, что они не содержат правовых норм и не являются нормативно-правовым актом, а, соответственно, не препятствуют налогоплательщикам, налоговым и следственным органам руководствоваться нормами законодательства РФ. Пункт вроде стандартный для такого рода документов, но с учетом общего содержания выглядит как сарказм.

Наталья Шилова,

зам. директора департамента

аудита и налогового консалтинга ООО «Инвест-аудит»